Помошь с созданием авторского персонажа 

К вечеру ветер заметно покрепчал. Туго натянутый на талях парус был приспущен на пять локтей, излишки его были надежно обмотаны вокруг поперечной балки – скамьи, находящейся возле мачты. Уже были натянуты дополнительные канаты на рею, при помощи весел укреплена мачта. В стремительно надвигающихся с востока сумерках, тяжелые темно-зеленые волны росли в размерах. Ветер, будто сумасшедший, опоенный зельем музыкант, пробовал на прочность такелаж и крепления канатов. Йорил, закрепив концом рулевое весло, лично прошелся и проверил все тали и узлы.
- Готовьте шлемы, хесы. Весь метал – на брус,- перешагивая по лавкам гребцов, кормчий остановился возле мачты,- Борк, если придется, груз – за борт. И привяжите пассажиров к мачте. Шатер убрать. Девку укутать. Хороший будет шторм.
Пробравшись на корму, Йорил еще раз окинул тяжелое низкое небо, стремительно летящие тучи, окрашиваемые далекими вспышками молний, все увеличивающиеся в размерах волны, и привязал себя концом за пояс к кормовому возвышению.- Благодарю тебя, Создатель за ветер этот, он нам попутный.
В такие моменты Йорил чувствовал себя тем полнокровным дикарем – язычником, которыми были его далекие предки, легендарные асы. Да, в прочем, не он один. Во всех хесах загорался тот древний огонь кровавых обрядов, которые прошло со времен присоединения Хестура к Империи. Хотелось завывать, рычать, кричать и яростно бороться с любым врагом, с любой стихией. Будь то древний Имир, со своим ледяным воинством, будь то его приемник, враг Создателя. В подобные моменты – все нечестивые силы и демоны сливались в сознании хеса в единое целое. И он был готов им противостоять.
Вот снежные волки завыли, и горный карлик Дерек начал наигрывать свои мелодии на туго натянутых канатах такелажа. Проснулся Великий Червь и со всем своим свирепством и злобой кинулся вслед драккару, единственной возможной добыче в холодных морских просторах. Его дыхание заставляет взлетевшие брызги превращаться в острые осколки ледяного зеркала, и сечь по коже, снежные волки плюются, и ветер подхватывая их слюну, превращает в крупные хлопья снега, тающего на бортах. Их невидимые когти рвут одежду, стараются добраться до живота, чтобы холодным дыханием остудить сердце, но напор горячей крови, бугрящий вены, борется с этим.
И вот Великий Червь подплыл. Над головами, в черно-дымном небе ударил по наковальни сын славного конунга асов Одина, Тор. Не забыли предки великие своих далеких потомков - хесов, и кенинген Тор восстал, чтобы молотом разбить голову Великому червю. Гром небесной битвы обрушивается на разбушевавшееся море, на драккар, на хесов. Молнии, плети дев-валькирий стегают ледяных волков, бегущих по волнам. А они от этого огрызаются и воют еще пуще.
Драккар, хоть и перегружен, но мчится быстро. Он тяжело взбирается на хребет волны и стремительно несется по их склону. Волны, обрушиваясь на корму, рассекаются надвое, словно плоть от удара топором. Брызги секут бесчисленными кнутами, и не позволяют взглянуть назад, грозя выбить глаза. Все чаще волны поднимаются выше кормового возвышения, обрушиваясь вниз, стремясь залить ускользающий от их ярости драккар, смять и раздавить этих несчастных, сумасшедших смертных, оказавшихся на поле боя сил иного порядка. Поскрипывает крепкий основной брус судна под напором, стонут как живые, доски обшивки бортов. Хесы, сняв с голов шлемы, лихорадочно вычерпывают ими постоянно появляющуюся внутри воду. И в эти жуткие минуты, когда оседлавший неистовство волн и ветра драккар несется вперед, на юго-запад, на корабле слышен грубый и задорный смех промокших бородачей – гребцов, пускающих шутки в лицо яростно кружащей над кораблем смерти. Хесы, позабыв о страхе, пред волей стихии и жестокостью шторма глумятся над детьми Имира, бросая ему вызов снова и снова. А это только подогревает стихию, заставляя содрогаться драккар от её неистовства, провоцируя новые яростные атаки волн, удары ветра в туго натянутый на стонущих канатах парус. Вот уже не выдержала одна крепежная веревка, и на борт швырнуло отнайтованный тюк багажа. Уже смыло волной одного из гребцов, но поединок смеха в лицо смертельной опасности и буйства стихии продолжался. Драккар, уверенно направляемый крепкими руками, все равно, взлетал на гребни гигантских волн, и ускоряясь, мчался по их крутым склонам, наперегонки с пенными гребнями волн, несущих мгновенную смерть дерзким смертным, бросившим вызов стихии. Снова. Снова... Снова... Вверх-вниз, до бесконечности... Смеются северяне в лицо разбушевавшейся стихии.
Смерть в бою – почетно. Но и погибнуть в море – тоже не позор, для хесов. Это другие народы стараются держаться подальше от волн, грозящих одним ударом смять судно, не эти смельчаки, подтрунивающие в этот час даже над своими богами, кричащие, что Тор ослабел, и упустит червя, а девы-валькирии не хлещут снежных волков огненными плетями, а ласкают...