23.03.1254 г. Крылья, лапы, да еще и хвост! 

Дата, время: 23.03.1254, вечер
Место действия: Аллантар, столица королевства, покои принца Астера и далее по ходу развития событий.
Участники: Рикард Авенмор, Реймс
Предыстория/суть темы: Иногда прошлое напоминает  о себе самым причудливым образом.  Реймс случайно показывает  Рикарду  Авенмору свою давнюю находку – камень с изображением крылатой ящерицы. А тот потащил своего оруженосца вместе я необычной ящерицей не в подвал, а к архивариусу.

В то время когда завтрак уже давно закончился, а обед еще не думал начинаться, с Реймса уже семь потов сошло. Присев на лавку в кордегардии, он прикрыл глаза и оперся спиной об стену. Неплохо было бы зайти на кухню да испить воды, а может и молока дали по доброте душевной. Да хоть кислого и то хорошо. Но мечтать не вредно. Дежурный на него прикрикнул и Реймс, чтобы избежать дальнейших объяснений ретировался в замок. Там, в ружейной, можно было делать вид, что занят делом, да хоть который раз начищая оружие, главное было не переусердствовать.
Служба у лорда-командующего не много, ни мало, а всей армией Кэйранда оказалась не только почетной, но и хлопотной. Особенно для такого парня, как Реймс, который не бегал с десяти лет в пажах, а больше ошивался в лесах, отлынивая от домашней работы. Фридрих Меннерхейм, да хранит его душу Нит, слишком поздно появился в его жизни, но следовало сказать новоявленному папочке спасибо за то, что забрал его с собой в Стальную дюжину. А то ведь не миновать было бы беды, как пить дать. Это Реймс сейчас чувствовал сейчас своей шкурой, а вернее той частью тела, что неплохо устроилась на жесткой скамье. Плечо нещадно болело после того, как Реймс на тренировке пропустил пару ударов кинтаны. Даже было обидно от того, что удары столь чувствительные даже для его толстой шкуры, были нанесены не кем-то из товарищей, а мешком на веревке, привязанным к столбу. Со стороны же не выглядело чем-то сложным. Ну стоит столб, на котором, укреплена поворачивающаяся перекладина, на одном конце которой установлена мишень в виде щита, а на другом противовес в виде мешка с песком на веревке.
Потерев плечо, на котором уж точно наливался синяк, Реймс подумал, что в другой раз уж точно справится с этим хитрым устройством. Отложив ветошь, которой он начищал доспех, Реймс развлечения ради достал из поясной сумки свои нехитрые сокровища, напоминающие ему о прошлой беспечной жизни, где главной заботой было незаметно улизнуть из матушкиного трактира, да не попасться на глаза слишком суровому отцу, чью дочку он решил поцеловать разочек. Или не только поцеловать, но и приобнять покрепче. А еще лучше было взять запас хлеба, да отправиться просто побродить по окрестностям, ночуя в шалаше, а утром слушая пение птиц, а не окрик матушки, что хватит дрыхнуть и пора вставать. А уж какие интересности попадались ему порой. Реймс покрутил в руках и отложил старый нож, который не покрыло ни одно пятнышко рыжи, сколько бы он им не пользовался, а уж острым был, точно им только что прошлись по точильному камню. А ведь нашел он его давным - давно, весь обросший мхом и напоминающий плоский узкий камень. Довольно было убрать мох и только. Эту находку Реймс берег, соорудив ножны из толстой кожи.
А вот другой камень так камнем и остался. Ладный такой плоский камешек, с детскую ладошку. Примечателен он был узором. По камню расползалась помесь змеи и птицы. У змеи были когтистые лапы, большие зубы, крылья и рога. На ящерицу это тоже было мало похоже, та хоть и с лапами, но ведь без крыльев. Сколько ни искал он других таких камней около старой полуразрушенной башни, так ничего и не нашел.
И сейчас, сидя на полу, окруженный разложенным рядом оружием, средствами для чистки, Реймс предавался размышлениям - сколько же тварей вместил в себя тот рисунок. Выходило не меньше четырех: рога от коровы, крылья от летучих мышей, лапы и тело от ящерицы, зубы побольше волчьих.
- Вот тварь то! А может в наших краях нечисть такая раньше водилась? - Размышлял Реймс сам с собой, то так, то эдак поворачивая камень и глядя на рисунок с разных сторон.

- Похоже, на то... - раздался глас свыше. Но глас звучал, против всякого порядка, не торжественно-безаппеляционно, а весьма и весьма озадаченно. Да и не так уж свыше он и раздавался. Просто обладатель его, каким-то образом умудрявшийся, при желании, ходить совершенно бесшумно, несмотря на тяжелые сапоги, подошел сзади, остановился за спиной, и смотрел на реймсово занятие отнюдь не с неба, а всего лишь с высоты человеческого роста.

Собственно, Рикард зашел сюда не случайно. Была у него привычка, не только начальственно объезжать караулы с непременной свитой, но время от времени безо всякого сопровождения наведываться и в казармы, и в кордегардии при замке и при воротах, и на стены к часовым. Причем не постоянно, но и нередко. Никакой логики или расписания в его визитах никто и никогда заметить бы не смог. Да и смысл вряд ли кто-то понимал, потому что, даже заставая стражников играющими в кости - не устраивал выволочек. Но как-то само собой происходило, что даже от молчаливого взгляда через прорези маски, такие вот проштрафившиеся вскакивали как укушенные, а потом до конца дня гадали-ожидать ли последствий, или нет. И, что Рикарда забавляло больше всего, так это то, что его репутация перевешивала даже факты.
К примеру тот факт, что телесные наказания для солдат с каждым годом проводились все реже и реже, просто потому, что опасение перед репутацией "Безмордого" помноженная на желание выслужиться и заслужить одобрение - приводило к великолепным результатам, и "танец на пиках" и наказание плетьми в последний раз казармы королевского замка видели за последний год лишь единожды.
А уж после казни Эдмунда его, и без того богатая репутация, обогатилась еще и славой человека, который способен во имя закона и защиты трона, без малейших колебаний, практически собственными руками умертвить единокровного брата. Простонародье это ужасало, аристократам внушало уважение, а среди солдат это их особое, двоякое, отношение к своему легату возросло в обе стороны одновременно - опасение перешло в полусвященный трепет, а признание и уважение - в восторженную гордость. Чему, собственно, Рикард совершенно не возражал. Поддерживать дисциплину и верность солдат получалось как-то само собой, не прибегая к воздействию чересчур уж экспрессивных мер.
Хорошо, когда довольно одного только взгляда, чтобы призвать к порядку, или же поощрить. Надо было лишь продолжать прежний курс - быть одновременно и "сверху" и изнутри, посреди воинов, не давая им забывать, что он - такой же как они, хоть и принц а все равно прежде всего такой же воин, вышедший из их среды. Что он и делал. И с равной частотой подсаживался и к солдаской кухне в лагере форвудской леркары, и беседовал с ветеранами королевской гвардии, не делая меж ними никаких различий.
Так и сейчас, возвращаясь в замок, он отправил Гилла и тройку сопровождающих дальше, не заезжая в верхний двор прямиком к конюшням казарм, а сам отправился пешком, да не в замок, а через внутренний маленький барбакан на боковой овальный двор, в котором в свое время тренировали принцев, а теперь тренировались рыцари королевской гвардии и воины внутреннего охранения
Однако, против ожидания, здесь оказалось пусто, хотя обычно в это время дня здесь можно было застать не меньше полудюжины человек.
Это удивило. На всякий случай, заглянул и в кордегардию, к которой примыкала маленькая оружейная, и тут удивился еще больше. Во-первых, почему Реймс здесь, вместо того, чтобы спать или бегать за молоденькими служанками, многие из которых были далеко не против пококетничать с веселым юношей. Во-вторых, почему сидит на полу, и чем это таким обложился. Впрочем, подойдя ближе увидел и доспех и тряпку, и банку с черной, масляно блестящей смесью полироли из угля и медвежьего жира, и довольно улыбнулся. Парнишка, похоже, далеко не прост. Раз использовал неожиданно образовавшийся досуг не для развлечений, а для тренировки - для Рикарда это было самым надежным признаком "своего" человека. Однако, вырвавшиеся у юноши, в раздумье, слова, заинтересовали, а, бросив сверху взгляд на странный камень, заинтересовался еще больше.
- Что это? Откуда он у тебя?

- Да неужто? – с восхищением изумился Реймс, пока да него не дошло, кто сказал эти слова. А когда понял, что перед ним стоит принц Астер, то его подняло с пола так быстро, словно согнутая ветка лозы, получившая свободу. Следовало бы изобразить, что отложил заниматься чисткой доспехов вот только что, а не сидел, разглядывая чудо-юдо на камне. Проявить почтение так сказать перед своим господином. Но, во-первых, было уже поздно, а во-вторых, как уже уяснил для себя Реймс, то Рикарду Авенмору лучше не врать. А в-третьих, похоже, тот тоже заинтересовался этой рогатой тварью.
- Камень, - не нашел ничего умнее ответить Реймс, протягивая Авенмору свою давнюю находку.
– Нашел его давно, еще, когда жил в деревне. Но и представить себе не мог, что такие звери или птицы существуют, -  добавил он, не понимая чем каменюга смогла заинтересовать лорда-командующего. Разве что зверюга, которая так давно дразнила его ум и воображение,  действительно была страшна и причудлива. И скорее второе, чем первое. И уж сразу не решить зверь это или птица, разве что результат любви змеи с вороной.
- Я родился в деревне Линд графства Вето. - Реймс спохватился, что Авенмор и знать не может в какой деревне случилось родиться и жить его оруженосцу. - Там, в лесу недалеко от деревни, всего то ходьбы от утра и до обеда, есть старые развалины. Никто не знает, что было в них раньше.  Вроде пустое место, а находки случаются интересные.  Последний раз прямо среди камней я нашел еще и рыжую прозрачную жемчужину, - Порывшись на дне своего кошеля, он достал крупную бусину из рыжего, словно лисий мех, полупрозрачного камня*.  Держа ее в руке, Реймс  как и в тот первый раз, ощутил тепло камня и приятную увесистость. Нигде и никогда он больше не встречал подобных штуковин. Ему почему-то непременно хотелось показать и эту находку принцу. С одной стороны, это не драгоценные камни, но чем удивить сына короля, хоть, как говорят, в детстве вел довольно простую жизнь. Реймс - раздолбай где-то в душе так и остался тем подростком, удирающим тихо по утру от матери и от домашних дел, зато от души делящийся нехитрой радостью.

*Янтарь. Реймс не знает этого названия.

- Янтарь? - Рикард мельком глянул на камешек, но никакого особого любопытства к нему не проявил. Добрая треть всех доходов Ланса базировалась на добыче, обработке и продаже янтаря, хотя копи находились по большей части в заболоченных лесах Вето и Оршира, а не на побережье. Да и бусина явно была обработанной, но его это не заинтересовало. Мало ли, у кого могло ожерелье порваться или оторваться бусина с одежды. - Ну так значит будет тебе талисман, раз ты его нашел. А вот это...
Он жестом попросил показать камень поближе, и взял его так осторожно, словно тот мог рассыпаться в пыль от одного прикосновения.
Однако, он не рассыпался. И явно был куда как прочен, уж точно не кусок известняка способный расколоться от неловкого движения. Принц медленно и очень внимательно рассматривал изображение. Каждую его деталь. Вопрос о том - что это за зверюга, перед ним не стоял. Уж что-что кованые драконьи силуэты на навершиях штандартов и всех офицерских знаках различия, он знал лучше, чем собственное лицо. Так что вопросом о том, что есть диковинный зверь на камне - он не задавался. Очень уж узнаваемым был общий силуэт головы, рогов и развернутых крыльев. Только прокомментировал задумчиво:
- Странно. Почему я никогда не задумывался, есть ли у драконов лапы? Да еще вон, целых четыре. -он поглядел на удивленного юношу, и отогнув отворот собственной котты показал ему приколотый к ткани знак отличия легата - бронзовое кольцо с перекрещенными мечами и копьем. Кольцо венчалось бронзовым же силуэтом дракона с распахнутыми крыльями. Лап действительно не просматривалось. - Неужели никогда не присматривался? Ведь похоже.

картинка тут:

От восхищения, что у него оказывается все эти годы был талисман, Реймс даже прищелкнул языком. Подумать только! И название такое теплое – янтарь. Довольно и бесхитростно улыбаясь, Реймс особо бережно убрал бусину обратно в кошель, подумав при этом, что надо ее повесить на шнурок и носить поближе к телу. Пусть талисманит посильнее.
Покончив с этим важным для него делом, Реймс, немного удивившись, заметил, что принц до сих пор внимательно разглядывает камень, словно военную карту. Раздолбай даже успел почесать переносицу, чтобы унять вот-вот готовившийся раздаться громкий чих. Не приведи Дюжина кто увидит и услышит, будут потом разговоры говорить, что Раздолбай чихал на принца.
- Дак это дракон? – почти благоговейно, шепотом произнес Реймс и для верности глянув на камень, пересчитал лапы. Да, точно, четыре. Хорошо что не больше. Считать Реймс умел с легкостью считать только до дюжины, а дальше все время забывал. Да и что ему было считать? Не ростовщик.
- И впрямь похоже, - согласился он, недоумевая почему сам раньше не заметил сходства. Очевидно все дело в лапах. Вот и Авенмор тоже обратил на это внимание. А еще хвост! Ни на знаменах, ни на значках такого нет. Осел на лошадь тоже похож, а все ж не то же самое.
- Я смотрел, конечно, - стал оправдываться Реймс, который вдруг немного струсил, - но не видел. Не замечал. Лап же нет. И хвоста. И крылья другие.
Рассматривая в который раз рисунок, Реймс подмечал сходства. Морда рогатая скалила зубы и там и там. Брр… Не приведи Дюжина увидеть такое живьем.
- А что, драконы эти и правда жили когда-то или это только красивые сказы? Хотя Борн Венс из графства Гер, говорил про места, где родился – Драконьи горы. Страшные рассказы из него порой сыпятся, что горох из худого мешка, особенно в вечер выплаты жалования.
Невольно заложив грешок товарища, Реймс прикусил язык в буквальном смысле, напоминая себе, что Борн парень хороший, да и наутро способен сам встать с постели. Ну да что уж там. Слово не воробей.
И все ж чудны дела! Не зря ж он нашел тот камень. У самого принца на значке легата морда драконья. А Реймс теперь при принце служит. Каково? Удача не иначе. Видать сильный талисман тот камень. Посильнее янтаря. Да дюжина баронов, а то и графов видит как кого из младших сыновей пристроить на службу к королю. А Реймс, спасибо удаче, очень неплохо устроился. Оруженосец – это же должность повыше даже сержанта или пажа, хоть и ниже герольда, не говоря уже о констебле.

- Кто их знает...- все так же задумчиво, будто мысли бродили где-то далеко, отозвался Астер. - Говорят, жили. На севере случалось находили огромные кости, а то и когти, закаменевшие от времени. У одного друида из того поселения где я рос, хранился в сундуке черный коготь футов полутора в длину. Он рассказывал, что в молодости пытался вделать его в свой посох, да не вышло. Очень уж тяжело оказалось с таким украшением ходить.
Говоря все это он медленно водил кончиками пальцев по рисунку. Больше всего его поразило даже не то, что на каком-то древнем камне было изображение дракона - хвала богам эти крылатые звери будоражили воображение многих поколений, являлись героями множества легенд и баллад, и мало ли, вдруг, некогда был в Вето какой-нибудь мелкий Дом, чьей эмблемой являлся бы именно такой дракон. Хотя Рикарду о существовании подобных было неизвестно, но это еще ни о чем не говорило. Изучая геральдику и генеалогию он обращал внимание только на существующие на данный момент, и очень мало что помнил о давно угасших родах. Мог и забыть, а то и вовсе не обратить в свое время внимания.
Его внимание приковал совершенно иной факт. Камень был явно очень старый, изображение тоже, а вот грани барельефа были столь чистыми и резкими, будто рисунок не был вытесан на камне, а прорезан острейшим резцом по мягкой глине. Чем могла быть сделана такая работа? Даже самый искусный мастер неспособен до конца сгладить следы своего зубила, какие-то отметины остаются неминуемо. Ан нет, камень вокруг выпуклого рисунка был чист, будто отполирован, и грани поднимались из него тоже абсолютно чистыми линиями. Странно.
Он вновь, будто зачарованный, погладил четкие грани изогнутых назад рогов, и протянул камень юноше. Последними словами его, впрочем заинтересовался.
- Страшные, говоришь? Расскажешь?

Ох, надо же! Принц Астер не высмеял его, а вроде как согласился, что эти птицо-звери жили раньше на земле. Вот уж чудны твои дела, Дюжина! Реймс только сглотнул комок слюны от удивления, чувствуя себя причастным к чему-то необычному.
Страшных историй от Борна он действительно много слыхал. И местечко Драконовы горы было у Борна на языке, что чирей на заднице, то бишь к месту и не ку месту. Но до сих пор для Реймса это было лишь названием гор и не более. А тут у него словно глаза открылись или он вынырнул из тумана. Мрачные истории, рассказанные сотни раз на разный лад, зазвучали заново.
- Да что там рассказывать, - замялся вначале Реймс, поглядывая на пасту для полировки и тряпки, а потом решил, что языком чесать, это вам не руками работать. При большом то усердии это все можно было совместить, но усердие у Реймса на сегодняшний день иссякло.
- Местность в тех краях, где жил Борн, скалистая, хороших земель нет, деревья и те цепляются за камни, обрастая лишайником. Даже у берегов нагромождение черных валунов да обломков скал не дает спустить на воду лодку. Люди выживают как могут. Кто в шахтах работает, а кто промышляет охотой на горных козлов. И неизвестно еще что опаснее. – Реймс, припоминая слова товарища, вспомнил те леса, по которым любил бродить в детстве. Почему-то тогда он считал, что раз у них так, то и в других местах все тоже, разве что названием деревеньки отличаться будет.
- Охотники могут, как говорил Борн, уходить на несколько дней, преследуя дичь, ночуя то под открытым небом, то в брошенных домах. И вот в них происходят странные вещи. Как-то раз Борн вместе со старшим братом заночевал в таком. А среди ночи проснулся от прикосновения лохматой руки. Он открыл глаза, думая, что это брат, но никого не увидел рядом. Темнота была такая, что с зажмуренными глазами светлее вокруг. Некто щупал его плечо, затылок, провел по спине, на которой тотчас выступил холодный пот, а потом все исчезло. Борн заснул, так как день был долгий, и он устал, а вскоре опять проснулся от прикосновения. Тогда он не поленился достать из кармана огниво, да сухой мох. И опять никого.
Он бы и забыл о той истории, не расскажи о ней по возвращении домой прабабке. Та почему-то вслух поблагодарила всю Дюжину богов поименно, а заодно и духов Леса и Камня. Говорят, что в пустых домах поселяются разные существа, считая брошенные жилища своими. И они не любят чужаков. Старая бабка им с братом потом велела старые дома в горах обходить стороной. Лучше уж под ветром и дождем, чем пропасть почем зря. Из их селения так многие пропали. Ушли и не вернулись. А все потому как ночевали не там где надо.
Реймс перевел дух, пересказывая услышанное. Интонаций Борна было не передать, а еще тех пьяных рож страха и ужаса, которыми тот всегда сопровождал свои рассказы. Сейчас Реймсу казалось, что история и не очень страшна. Рассказывай он ее кому-то еще, то мог бы и приврать, а принцу врать – себе дороже. Врать то тоже надо умеючи.
- А по другому его рассказу выходило, что в тех местах, ближе к морским утесам, живут огромные птицы. Их никто не видел, но видели следы огромных когтей на камнях, куда редко кто забредет. И борозды на камнях, что на свежей земле глубокие, таких человеку не оставить. Да и зачем?
Реймс пожал плечами, не понимая еще чего это Рикарда Авенмора заинтересовали обычные байки. Наверное, как хороший командир и начальник должен знать о чем говорят на досуге его люди. Или это как-то связано с драконами? Дюжина целая и каждый по отдельности! Реймс еще раз глянул на значок легата. А ведь у такой зверюги когти должны быть ого-го какие! Может камень и не располосовать ими, но попади в лапы, живым не остаться. Не травой же эта скотина питается.

- Ин-те-ре-есно - задумчиво протянул Рикард. Рассказ он, против всех возможных ожиданий, выслушал с глубоким вниманием. Светлые глаза в прорезях маски едва заметно сощурились. - В заброшенных домах и глубоко в лесу и правда, кто только не живет. Но мне куда интереснее узнать про следы на камнях. Этот, твой приятель, он может назвать точно, где он видел такие? Скоро мы будем в тех краях, и мне было бы крайне любопытно взглянуть на них своими глазами.
Он и сам бы не мог объяснить, почему именно рассказ о следах, так зацепил его мысль. Скорее подсознательно, чем осознанно, в смутном понимании, что совсем недавно он слышал нечто подобное. Но от кого? В памяти клубилась холодная муть. Где-то где было очень холодно, раз первой ассоциацией с попыткой вспомнить оказался холод. Холодно... холодно было зимой. Во время сырого и холодного похода через Ланс. Еще раньше и еще холоднее - в море... От воспоминания он передернулся. А еще раньше - на Севере... Хотя вот как раз там мороз, сухой, трескучий, настоящий, воспринимался далеко не так мерзло, как едва смевший называться зимой влажный воздух Ланса. Стоп. На Севере. Кажется да. Но кто же рассказывал?
Проклятье, не вспомнить. Но наверняка может вспомнить тот, кто никогда ничего не забывает. Хвам. Если только успел ему рассказать конечно. Хотя тут же с сожалением вспомнил, что не видел архивариуса с самого момента казни, а до того им было не до разговоров на любимую архивариусом тему.
- Знаешь что. Оставь-ка все это - он небрежно махнул в сторону так занимавших мысли Реймса тряпки и пасты - Собери свои сокровища, и пойдем. Господину Хваму будет очень интересно на них взглянуть. Он у нас большой любитель всяких древностей и загадочных штуковин. Я всегда привожу ему всякое непонятное, что случается находить кому-нибудь в поездках. И кажется он всерьез все это изучает. Будет интересно узнать, что он скажет по поводу этого камня. И истории про царапины. Проклятье, где же я слышал что-то, то же о каких-то бороздах в камне.
Он с досадой прикусил губы, и аж вздрогнул, потому что внезапно вспомнил. Вспомнил так отчетливо, будто вот прямо сейчас в его голове зазвучал голос Леннарда, пересказывавший все то, что услышал от друида, в той далекой избушке, на занесенном снегами Диком берегу. В тот вечер, в форте Нотт, когда они, отправив с кораблями Дисморов большую часть сопровождавших их леркар, ожидали последнего корабля. Рикард поглядел на Реймса почти с ошеломлением, почти не видя его, а потом торопливо шагнул к выходу и уже нетерпеливо поманил его за собой.
- Идем, идем. Тебе, думаю, тоже будет интересно послушать.

Великая Дюжина! Да что же такого в обычном, на взгляд Реймса, рассказе, что принцу Рикарду стало интересно. Да еще не то слово как! Вроде принц Астер не был любителем шуток, поэтому и парень, замолкнув, заново переваривал свой рассказ, по-прежнему не видя в нем ничего странного, кроме как рассказов о горной нечисти. А то что она бывает, это к бабке за сказками не ходи, ясно, как новый день по весне.
- Да те следы, наверное, тролли оставили своими когтями, а не птицы, - не очень смело предположил Реймс, послушно собирая тряпки и паклю. Легко Рикарду сказать: «оставь», тут глазом моргнуть не успеешь, как живо сопрут, раз плохо лежит. Где он потом найдет кусок такого мягкого сукна для полировки? Да и пасту потом готовить было лень.
В этот раз Реймс убирал свои сокровища в кошель куда как бережнее, чем раньше. Талисман в виде янтарной бусины, словно кусочек солнца блеснул, порадовав своего хозяина, а вот камень, словно стал тяжелее и холоднее. Подумать только, что рогатая корова с крыльями оказалась драконом. Об этих существах Реймс только в сказках слышал, что жили раньше на земле такие чудища. Ну, или вон на штандартах и офицерских значках отличия. Дюжина баргестов! Да герб дома Авенморов дракон, а девиз «Сын Дракона», так чем Бездна не шутит, может они и впрямь потомки драконов? Возможно это иди нет, у Реймса даже вшивенькой мысшишки не промелькнуло, настолько все было очевидным.
- Ааа… Эээ…. Я и не думал, что это может быть так важно, - Мысль о том, что ему сейчас надо идти к лорду канцлеру показать какой-то там камень никак не укладывалась у него в голове. Раньше эта штуковина никого не интересовала, хоть он поначалу и пытался показывать ее знакомым, выпытывая не знают ли они такой зверюги. В ответ же получал лишь смешки.
- Может его и нож заинтересует, который не ржавеет и не затупляется, сколько бы им не пользовались. Я его нашел еще мальчишкой среди камней в лесу, где были остатки какого-то поселения. Нужно было счистить только мох и землю, как он заблестел, словно только что отполирован рукой кузнеца, - договаривал Реймс на ходу, догоняя Авенмора.